Город потерянных душ [любительский перевод] - Кассандра Клэр

— Да, — сказал Магнус — Но, как Алек уже сказал, мы не знаем, каково численное превосходство противника. Я весьма могущественный маг, но Джонатан Моргенштерн не обычный Сумеречный Охотник, да и Джейс тоже. И если они преуспеют в призыве Лилит — и хоть она и будет слабее, чем обычно, она все равно останется Лилит.

— Но она мертва, — сказала Изабель. — Саймон убил её.

— Высшие Демоны не умирают, — сказал Магнус — Саймон… сослал ее в измерение между мирами. Ее воскрешение займет много времени и сильно ослабит ее на годы. Если только Себастьян ее вновь не призовет.

Он пропустил пальцы сквозь свою мокрую, шипастую прическу.

— У нас есть меч, — ответила Изабель. — Мы можем отделить Себастьяна. У нас есть Магнус, и Саймон…

— Мы даже не знаем, сработает ли меч, — произнес Алек. — Да и вряд ли успеем воспользоваться им, если не доберемся до Себастьяна. Да и Саймон больше не Мистер Неуязвимый. Теперь он может быть убит так же, как и любой из нас.

Они все посмотрели на Саймона.

— Мы должны попытаться, — произнес он. — Слушайте, мы не знаем, сколько их будет там. У нас есть немного времени. Немного, но достаточно, если воспользуемся Порталом, чтобы захватить подкрепление.

— Какое еще подкрепление? — спросила Изабель.

— Я вернусь к Майе и Джордану, — произнес Саймон, его разум быстро рассчитывал все возможные варианты. — Возможно, Джордан уговорит кого-то из Преторов. Магнус, отправляйся в полицейский участок и привлеки всех добровольцев среди членов стаи. Изабель и Алек…

— Ты разделяешь нас? — требовательно заявила Изабель, повышая голос. — Как насчет огненных сообщений, или…

— Никто не поверит в огненное сообщение на такую тему, — сказал Магнус. — К тому же, огненные сообщения для Сумеречных Охотников. Ты действительно хочешь довести эту информацию до Конклава при помощи огненных сообщений вместо того, чтобы пойти в Институт самой?

— Ладно.

Изабель гордо развернулась в сторону машины.

Она дернула дверь, но не села в нее, вместо этого она забралась внутрь и вытащила Глориус. Он сиял в полумраке, словно сгусток темного сияния, высеченные на лезвии слова, мерцали в свете фар: «Quis ut Deus?»[8]. Капли дождя начали прибивать черные волосы Изабель к ее шее. Когда она вернулась обратно к остальным, она выглядела грозной.

— Тогда мы оставим машину здесь. Мы разделимся, но мы встречаемся в Институте в час. Кто знает, что случится с нами, когда мы разойдемся. — Она встретилась взглядом с каждым из них, один на один, давая им возможность оспорить ее решение. — Саймон, возьми его.

Она протянула ему Глориус рукоятью вперед.

— Я? — поразился Саймон. — Но я не… я никогда не пользовался мечом.

— Не отрекайся, — произнесла Изабель, ее черные глаза блестели сквозь дождь. — Ангел дал его тебе, Саймон, и ты — единственный, кто может владеть им.

* * *

Клэри мчалась по коридору, её шаги отдавали грохотом, она достигла лестницы и места в стене, которое, по словам Джейса, являлось единственным входом-выходом из апартаментов.

Она не испытывала иллюзий относительно возможного побега. Просто ей было необходимо некоторое время для того, чтобы сделать задуманное. Она слышала, как позади нее Себастьян спускался по стеклянным ступенькам, поэтому прибавила в скорости, чуть не впечатавшись в стену.

Она поставила стило на изначальную точку, отчаянно уперев его: картина проста, как крест, новая для мира… Себастьян сжал в кулак её куртку в области спины и дёрнул назад, стило выскользнуло из её руки. Она ахнула, когда он поднял её в воздух и ударил об стену, выбив из неё дыхание.

Он взглянул на знак, который она только что сделала, и его губы изогнулись в усмешке.

— Открывающая руна? — спросил он. Себастьян приблизился и прошипел ей на ухо: — Ты даже не успела закончить ее. Но это уже неважно. Ты действительно вообразила себе, что на этой планете существует место, где я бы не смог тебя найти?

Если бы ответ Клэри в этот момент услышали в школе Святого Хавьера, ее бы выгнали из класса.

Когда он начал смеяться, она влепила ему такую пощечину, что ее пальцы жгло от боли. К его удивлению, он ослабил свой контроль над ней и она отпрянула от него, перескочила через стол и побежала к лестнице, ведущей в спальню, в которой, хотя бы, был замок на двери… И он оказался перед ней, схватив её за грудки, начал раскручивать. Её ноги ушли из-под нее, и она бы упала, если б он не впечатал её в стену своим собственным телом, уперев по бокам руки, будто посадив её в клетку. Он дьявольски улыбнулся.

Исчез тот модный парень, что гулял с нею у Сены, пил горячий шоколад и разговаривал о принадлежности. Его глаза были абсолютно черны, без зрачков, как туннели.

— В чем дело, сестренка? Ты выглядишь расстроенной.

Она с трудом смогла отдышаться.

— Я… испортила… свой маникюр… из-за твоей мерзкой рожи. Видишь?

И она показала ему палец… средний.

— Как мило, — фыркнул он. — Знаешь, как я догадался, что ты предашь нас? Что не станешь нам помогать? Просто мы с тобой слишком похожи.

Он еще сильнее прижал ее к стене. Она могла чувствовать, как его грудь поднималась и опускалась напротив ее груди. Её глаза были на уровне с прямой острой линией его ключицы. Его тело ощущалось, как тюрьма вокруг неё, заставляя её оставаться на месте.

— Я совсем не похожа на тебя. Отпусти меня…

— Ты во всем похожа на меня, — прорычал он ей в ухо. — Ты проникла к нам. Твоя мнимая дружба, твоя фальшивая забота.

— Я никогда не притворялась, заботясь о Джейсе.

Она увидела что-то, вспыхнуло в его глазах, темная ревность и она даже не знала, кого он ревновал. Он прижал губы к ее щеке, достаточно близко, чтобы она могла чувствовать, как они двигались по ее коже, пока он говорил:

— Ты обманула нас, — пробормотал он. Его рука держала её левую как тиски, а затем медленно он начал двигать её вниз. — Наверное, буквально обманула Джейса… — она не сдержалась и вздрогнула. Она почувствовала, как он резко вздохнул. — Ты сделала это, — произнес он. — Ты спала с ним.

Он произнес эти слова с ноткой ревности.

— Это не твое дело.

Он взял её за лицо и повернул так, чтобы она смотрела на него, его пальцы впились в её подбородок.

— Ты не должна обманывать, притворяясь хорошей. Однако же, это был красивый и бессердечный ход. — Его прекрасные губы изогнулись в холодной улыбке. — Ты ведь знаешь, что он ничего из этого не вспомнит, верно? Ты, хотя бы, хорошо провела с ним время? Потому что со мной точно проведёшь.

Она почувствовала вкус желчи во рту.